Американские ученые утверждают, что неприбыльность – единственный выход.
Проблемы с прибыльностью медиа касаются не только Украины. Рост влияния социальных сетей и практически неограниченный доступ к информации привели к тому, что журналистика начала стремительно обесцениваться.
Как СМИ выжить в таком положении и выполнять свои непосредственные функции – не очень ясно.
В этом попытался разобраться Майкл Мариначчио в своей заметке на Medium, в которой привел простое решение для медиакомпаний в США. Впрочем, оно может быть применено и в Украине – медиа нужно сделать неприбыльными организациями. Публикуем перевод его блога.
Журналистика как бизнес не справилась с задачей предоставления новостей в виде общественного блага
Медиакорпорации США массово сокращают персонал. Al Jazeera, The Guardian, Mashable, Buzzfeed – все успешные организации бьют по тормозам, чтобы переработать свои модели заработка. Те, что не сокращают расходы, принуждают сотрудников «стать более креативными» и самостоятельно придумывать, как выбраться из тупика.
Причин тому несколько. Печатная журналистика стремительно теряет позиции, забирая с собой старые методы работы. Мобильные технологии и интернет быстро пожирают долю телевидения. Это приводит к тому, что программисты делают контент более сенсационным и «реалистичным» ради увеличения количества просмотров. При этом рекламодатели пребывают в нерешительности из-за низких показателей по просмотрам, которые, в свою очередь, бьют по расценкам на рекламу.
Профессор экономики Джулия Кейдж в своей книге «Спасая медиа» высказала предложение: СМИ должны переключиться на схему неприбыльной работы для того, чтобы выжить. Она утверждает, что медиа как бизнес исчерпывает свой потенциал монетизации. Это приведет к тому, что СМИ будут потакать всем, кто готов платить.
Кейдж обращает внимание, что «если медиа будущего будут зависеть от богатых инвесторов, на пути встанет множество опасностей». Джефф Безос и Washington Post – яркий пример данного феномена.
Демократизация медиа убивает коммерческие СМИ
Кое-кто до сих пор недоумевает, как успешные медиа умудряются терять прибыли в мире, который постоянно нуждается в потоке новостей. Дело в том, что мгновенной информации стало настолько много, что добавочная стоимость журналистики уже не так высока.
Люди, которые раньше ждали письмо или RSS-уведомление (еще раньше – выпуск газеты) от The New York Times, теперь сидят в Twitter, потому что знают, что журналисту NYT понадобится по крайней мере 15 минут для того, чтобы сделать такой же анализ информации, который они могут получить в режиме реального времени от первоисточников.
К тому же медиаконгломераты пытаются монетизировать как можно большую часть своих цифровых площадок, создавая лабиринт поп-апов, реклам, фаерволлов и дополнительную завесу из зеркал, делающих потребление контента еще более трудоемким процессом. Вместе с расширением мобильного покрытия наращивает свои мощности и реклама.
Я не говорю о том, что журналистские статьи перестали представлять конкретную ценность благодаря проделанному анализу. Собственно, это и есть причина, по которой стоит сберечь формат новостей. Но в последние годы новости катятся под откос.
Погоня за сенсациями и общественное благо
Еще до того, как Джеб Буш вышел из президентской гонки, мой друг спросил, почему Трампу уделяют столько внимания по сравнению и с Бушем, и со всеми остальными кандидатами вместе взятыми. Я ответил: “Будучи мало зарабатывающим журналистом, которому нужно в этом месяце заплатить за бензин и электричество, я бы не писал о скучном Джебе Буше. Я бы писал о Трампе”.
Эта простая мысль объясняет наступивший коллапс. Вопрос лишь в том, кто тянет лямку.
Люк Томпсон отмечает, что инициатива постоянно освещать события, связанные с Трампом, идет непосредственно от журналистов, причем без надежды на какой-то долгосрочный доход. То есть если такие медиаперсонажи, как Трамп, – это единственной способ для СМИ удержаться на плаву, то это приведет к двум катастрофическим результатам:
1) погоня за сенсациями сведет журналистику общественного блага на нет и
2) медиаорганизации будут пытаться искать другие источники доходов. Потенциально ими могут стать акционеры или публичное размещение акций для предотвращения дополнительных расходов.
Но Кейдж отмечает, что публичное размещение – тоже не решение. Весьма полезно рассмотреть опыт прошлых поколений, начиная с момента, когда газеты стали публичными корпорациями. Публичное размещение оказалось ошибкой и для самих газет, и для демократии. В первые пять лет после того, как газета Chicago Tribune провела IPO, доходы росли на 23% в год, в то время как валовая прибыль – всего на 9%. Такие показатели были достигнуты колоссальным сокращением расходов. Погоня за прибылью ударила не только по газетам, но и по радио и телевидению (некоторые телеканалы работали при марже свыше 50%), таким образом, создание качественных локальных новостей стало никому не нужно.
Статус неприбыльной организации
Предложение Кейджа заключается в реструктуризации медиаорганизаций и освобождении их от налогов путем создания нового типа – «Неприбыльной медиаорганизации (НМО)» (nonprofit media organization, NMO). Эти НМО будут «наслаждаться преимуществами статуса общественной организации (стабильное финансирование и возможность сконцентрироваться на информации как общественном благе, а не росте доходности за счет падения качества) и акционерной компании (диверсифицированное право собственности, пополнение в рядах руководства, демократичный процесс принятия решений, обеспеченный лимитированными правами акционеров).
«Так же как и университеты, новостные СМИ предоставляют общественное благо и заслуживают специального налогового статуса»
Медиаорганизации закованы в стальные оковы, будучи одновременно и арбитрами правды, и шутами. Если мы можем снять с них хотя бы роли комиков и троллей, возможно, нам удастся сохранить новости как общественное благо и оставить СМИ на страже информации и знаний еще на какое-то время.