Гражданская активистка Татьяна Колесова, чья профессиональная деятельность связана со статистикой, заметила аномальную смертность от внешних причин, зафиксированную начиная с весны 2014 года в трех российских регионах. Она задается вопросом, не прячутся ли за этими цифрами боевые потери на Донбассе и в Сирии.

Об этом идет речь в материале Радио “Свобода”.

Татьяна Колесова, изучая структуру и динамику смертности в разных российских регионах, обнаружила, что в трех из них смертность выглядит слишком уж большой, причем в одном случае ее резкий скачок приходится на май 2014 года, в двух других начинается с весны 2015-го.

“При регистрации смертности от внешних причин указывается четыре основных причины: убийства, самоубийства, транспорт и случайные отравления алкоголем. Они указываются в оперативных данных, но я обратила внимание, что, когда эти причины учтены, сверх того остается еще примерно такое же количество смертей – и эта цифра растет. Как правило, из года в год от одних и тех же причин умирает примерно одинаковое количество людей – с небольшими колебаниями. Где-то бывает перекос в сторону транспорта, где-то в сторону алкоголизма, но все же эти цифры в основном стабильны. Что же тогда растет? Я стала вникать, потратила на это очень много времени, познакомилась не только с оперативными данными, но и с итоговыми отчетами, с большим количеством источников, статей, учебников. И я обнаружила, что у нас за последний период, чуть меньше трех лет, с мая 2014 года стали регистрироваться странные или аномальные цифры смертности. Получается, что смертей по причине убийства, самоубийства, транспорта и случайных отравлений алкоголем остается столько же, а вот этот туманный остаток увеличивается. И наблюдается этот процесс в трех регионах – Воронежской и Нижегородской областях и Красноярском крае. На то, чтобы выяснить это, ушла уйма времени. На мой запрос Федеральная служба государственной статистики прислала мне архивные документы – отчеты за прошлые годы”, – сообщила российская активистка.

Читайте також:  "Циркачи и ряженые без военного образования и опыта"- бывший боевик "днр" о "генералах" террористов

“Мне прислали отчеты за прошлые годы, и я сделала отправной точкой 2013 год. Все по этому поводу шутят, ведь все, кто, как и я, учился в советской школе, привыкли, что все тогда сравнивалось с 1913-м – последним довоенным годом. Вот я и сравнивала данные по смертности в разных регионах с данными за 2013 год. Надо сказать, что у каждого региона свой демографический портрет. В него входит количество рождений, браков за определенное время, один из самых важных показателей – смертность, в том числе смертность от внешних факторов, которая в нашей стране очень большая. Сейчас картина по смертности от внешних факторов в целом по стране выглядит благополучно, но есть три региона, где это не так: там эта смертность растет. В Красноярском крае это явление началось в мае 2014 года, в Воронежской и Нижегородской областях – в марте 2015-го и с некоторыми колебаниями продолжается до сих пор. Если сравнивать с 2013 годом, то на каждый из этих регионов с 2014-2015 года приходится более 2 тысяч, а всего – 6312 “лишних” смертей. Я хочу уточнить, что я говорю именно о зарегистрированных смертях – это не значит, что именно такое количество людей умерло. Естественно, я смотрела в СМИ – что же происходило такого особенного в этих регионах, что столько людей умерло? Может, там наркотик страшный смертельный распространялся или катастрофа какая-то была? Но катастрофы в СМИ как раз отображаются хорошо – взять ту же авиакатастрофу над Синаем в 2015 году, там взлет смертности виден четко. Правда, и тут есть своя странность: я ждала, что жертвы этой авиакатастрофы будут зарегистрированы как жертвы теракта, но они зарегистрированы в транспортной графе. Почему – это тоже большой вопрос.В остальном же мы видим из месяца в месяц повторяющиеся цифры – плюс 100, 200, 300, 150 смертей в каждом из трех регионов – и мы понимаем, что это не случайно. Моя основная гипотеза, что все эти люди погибли не в этих регионах. А возникновение аномальной смертности в мае 2014 года я связываю с тем, что значительное число россиян участвует в боевых действиях на территории других стран: это Украина и Сирия. Так как наша страна отрицает свое участие в военных действиях, но не отрицает присутствие там своих граждан, которые, с моей точки зрения, занимаются международным терроризмом, то у меня возникает вопрос. Если эти граждане погибли, допустим, на Донбассе, то почему органы ЗАГС регистрируют их смерти в нескольких определенных регионах, с чем это связано? Кто мог принять такое решение – наверное, руководство этих регионов? И мне непонятно, где на самом деле были зарегистрированы эти люди, а где они умерли”, – говорит Татьяна Колесова.

Читайте також:  Яка українська армія сьогодні – оцінка начальника Генерального штабу ЗС України

“Сама она направляла запрос в МВД РФ и получила лучезарную отписку, где было сказано, что со смертностью в стране все хорошо. Это ее не удивило – она знает, что государственные органы, такие как МВД и Минздрав, имеют возможность манипулировать в документах причинами смертности: во всяком случае, в оперативных данных она нередко видела одни причины, а в основных отчетах – уже совсем другие. По мнению Татьяны Колесовой, здесь нужно большое исследование разных факторов, например, работы ЗАГСов и кладбищ. Никто не знает, скажем, как регистрируются смерти людей, умерших за пределами России, или как фиксируются смерти людей, зарегистрированных в других регионах”, – говорится в статье.

Доцент департамента социологии Высшей школы экономики в Петербурге Алексей Куприянов, сделав необходимые расчеты, согласился с тем, что смертность от внешних причин в трех указанных Татьяной Колесовой регионах действительно выглядит аномальной.